(1913 – 1990)

Х. Коллиз Физерстоун

Фотография взята с сайта:
Bahá'í International CommunityBahá'í

Когда в октябре 1957 года Шоги Эффенди телеграфировал «ОБЪЯВЛЯЮ ТЕБЕ ВОЗВЕДЕНИИ ЗВАНИЕ ДЕСНИЦЫ ДЕЛА УВЕРЕН НОВОЕ ОТЛИЧИЕ ПОЗВОЛИТ ТЕБЕ ПОДНЯТЬСЯ ВЫШЕ СЛУЖЕНИИ ВОЗЛЮБЛЕННОЙ ВЕРЕ», Коллиз Физерстоун уже тесно сотрудничал с Кларой Данн, которая была возведена в ранг Десницы Дела в 1952 году. Как и она, он обладал энергией и преданностью Вере, а также целеустремленностью в служении, что затмевало достижения многих получивших изначально привилегированное положение. Еще не так много времени прошло с тех пор, чтобы мы могли обладать достаточной перспективой для изучения его свершений. В таком кратком рассказе как этот возможно лишь в общих чертах рассмотреть его достижения.

Физерстоун родился 5 мая 1913 года в Корне на севере австралийского штата Южная Австралия. Хотя его звали Гарольд Коллиз, он был более известен под именами Кол или Коллиз. Из-за работы отца их семья вынуждена была постоянно переезжать из города в город, но самые запоминающиеся годы, начиная с 1921 года, он провел в Смисфилде, около 25 км от Аделаиды. Каждый день он ездил из Смисфилда в город на учебу и на свою первую работу в офис. Он изучил бухгалтерию в вечерней школе. С 1932 года он 4 года проработал в большой инженерной фирме, где приобрёл технические навыки. Ко времени своей женитьбы в 1938 году он уже был партнером в инженерном бизнесе, производящим прессованные металлические детали. Он стал первоклассным изготовителем штампов, а его честность, справедливость и квалификация принесли ему уважение в бизнес-сообществе. В 50-х он выкупил долю своего партнера в бизнесе.

Физерстоун задумывался о том, чтобы стать англиканским священником, но не мог примириться с различными церковными доктринами и большим количеством разных церквей. Одно время он в своем поиске каждое воскресенье посещал три разные церковные службы, отдавая предпочтение унитарному проповеднику его преподобию Д.Е.Хайлу, который использовал священные книги «других» великих религий. Он также стал посещать библиотеку и читать о сравнительном религиоведении.

Берта и Джо Доббинс рассказали Коллизу и его жене Мадж о Вере Бахаи в 1944 году, и когда позже в этом же году они стали бахаи, то оказались среди первых «молодых людей» (тогда у них было всего трое маленьких детей), которые вступили в общину Аделаиды. Г-н Физерстоун быстро начал постигать знания обо всех аспектах Веры. Когда он был неудовлетворен ответами, полученными от верующих и институтов Веры Австралии, он направлял свой вопрос Хранителю, который прислал ответы на разные темы в 20 письмах и телеграммах.

С 1944 по 1949 год Физерстоуны в основном помогали в распространении обучающей деятельности в Аделаиде. Встречи для друзей (со вкуснейшими ужинами), которые начались задолго до того, как они стали бахаи, продолжились у них дома в Альберт Парке. Там же проходили углубления и другие встречи, а их энтузиазм и духовная энергия постепенно оказывали влияние на всю общину бахаи Аделаиды. Когда в Ризван 1948 года Собрание было сформировано в Вудвиле (куда входил Альберт Парк), около 130 гостей – включая большинство членов НДС и практически всех бахаи Аделаиды – собрались на званный ужин в честь создания первого Собрания за пределами Аделаиды. Об этом также было напечатано в местной газете. Этот успех был заслугой не только Физерстоуна, но здесь, как и во многих последующих свершениях, его побуждение к действию было, возможно, тем фактором, который трансформировал потенциал к успеху в реальное достижение.

В дополнение к участию в деятельности бахаи на местном уровне Физерстоун служил в комитете по обучению Южной Австралии. Он регулярно посещал Кингстон с Гарольдом Фитцнером, а позже посещал другие города страны, которые располагались на целевой территории. В это время он начал чаще совершать поездки в поддержку таких событий, как Всемирный День Религии в Мельбурне или областных центрах. В течение нескольких лет он с семьей приезжал на национальную Летнюю школу в Ерринбуле, 900 миль от Сиднея, добираясь на машине и в фургоне. Супруги Физерстоуны читали лекции на школе, а их дети полноценно участвовали в жизни летней школы.

Когда Физерстоун первый раз поехал делегатом на Национальный съезд в 1949 году, Австралийские и новозеландские бахаи участвовали в первом совместном плане по обучению (1947 – 1953). Он был избран в Национальное Духовное Собрание и, впоследствии, переизбирался каждый год до 1962 года. Он с 1953 года был председателем в течение нескольких последующих лет. Сразу, как его избрали в НДС, ему пришлось помогать Собранию решать сложный комплекс юридических вопросов, связанных с уставом Собрания, созданием зарубежных и Местных Собраний, регистрацией собственности и арендой – вопросами, которые в то время стояли наряду с обычными вопросами по обучению и администрированию в Вере. Он был волевым, несколько эмоциональным, при проведении встреч, и благодаря этим его качествам дела быстро продвигались. Он был умелым и деликатным по отношению к мнениям других людей, однако твердым, когда требовалось принимать решение. Его чувство юмора и позитивный взгляд на вещи помогали ему в преодолении мелких неприятностей и трудностей.

Шестилетний план был закончен успешно благодаря множеству усилий, сделанным в последнюю минуту. Роль Физерстоунов заключалась в переезде в Порт Аделаиду с целью организации там Собрания. Теперь период, когда деятельность была ограничена пределами близлежащих территорий, закончился, и Шоги Эффенди объявил цели десятилетнего «всемирного Крестового похода». Коллиз и Магда в октябре посетили конференцию в Нью-Дели. В Азиатско-Тихоокеанском регионе австралийским и новозеландским бахаи поручались семь территорий «девственных» и шесть – для консолидации, и некоторые пионеры отправились на свои посты сразу же после конференции. Физерстоуны продолжили свое путешествие, чтобы совершить паломничество к Святым гробницам Акки и Хайфы и встретиться с Хранителем, Шоги Эффенди. Это было уникальной привилегий посетить Хайфу в то время, когда Хранитель получал новости о продвижении пионеров, которых он назвал «Рыцари Бахауллы». Физерстоуны задали огромное количество вопросов, чтобы понять направления своего служения в следующей декаде, и вернулись в Австралию, полные энергией.

Физерстоун с головой ушел администрирование регионального расширения. Несмотря на обязательства, связанные с его работой и семьей (после 4 дочерей в сентябре 1954 года у него родился сын), он становится секретарем в Азиатском комитете по обучению, самом крупном комитете Национального Собрания, ответственном за распределение и благополучие пионеров. Бюллетень комитета «Коала ньюз», существовавший с 1954 года до образования Южного Тихоокеанского Регионального Собрания в 1959 году, высоко ценился пионерами как источник вдохновения и новостей, а также последних инструкций от Шоги Эффенди. Важные сообщения, которые приходили в Аделаиду в течение дня, печатались Магдой и быстро доставлялись Коллизом на почту, чтобы их могли отправить до полуночи. Там, где заканчивались полномочия комитета, Физерстоуны работали самостоятельно.

В 1954 году Клара Данн назначила своих первых членов Вспомогательной Коллегии для Австралии – Коллиз Физерстоуна и Тельму Перкс, которые стали ответственными за защиту и распространение Веры Бахаи в Австралии, Новой Зеландии и Тихоокеанском регионе. Клара Данн получала письма от Десниц Дела Божьего со Святой Земли, описывающие, какую именно деятельность Шоги Эффенди считает наиболее важной для нее и ее ЧВК в предстоящий период. Например, в июне 1954 года они проинформировали ее, что во второй фазе Крестового похода, которая длилась с 1954 по 1956 год, главными задачами для Десниц Дела, Вспомогательных Коллегий и Национальных Духовных Собраний были: приобретение мест для строительства храмов (место в Сиднее уже было куплено) и национальных центров (включая один в Окланде и другой в Суве); поддержание уже завоеванного; умножение бахаи-центров; распространение литературы; покупка земельных участков; регистрация собраний; и создание издательств.

Как член Азиатского комитета по обучению, Национального Собрания и Вспомогательной Коллегии, Физерстоун находился в самом центре усилий по донесению требований времени общине бахаи. Хранитель просил, чтобы члены Вспомогательной Коллегии вдохновляли людей и Собрания письмами и личными визитами и помогали стимулировать среди них чувство единства, рассматриваемое как базовое для привлечения духовной поддержки. Более того, они должны были вдохновлять бахаи на пожертвования в фонды, чтобы можно было осуществлять разнообразную важную деятельность общины. Хранитель давал подобные общие инструкции, оставляя детали работы ЧВК на усмотрение Десницам Дела. Не существовало никаких правил процедуры, и Десницы Дела на каждом континенте вольны были сами определять, как именно действовать. Их попросили отравлять в Хайфу новости о достижениях, но самим решать вопросы о правилах, инструкциях и процедурах.

До 1957 года Физерстоун и Тельма Перкс всеми силами помогали Кларе Данн. Они по ее поручению писали Хранителю отчеты, часто отправлялись в поездки и посещали тихоокеанских пионеров и первых бахаи Океании. Физерстоун так реорганизовал свой бизнес, чтобы у него было больше свободы в передвижениях. В конце декабря 1954 года он отправился в Суву и Окленд – одно из множества своих тихоокеанских путешествий. В то время его задача состояла в том, чтобы вдохновить изолированных пионеров – многим из которых приходилось жить и работать в очень сложных условиях – и углубить знания островитян, которые были вовлечены в Веру. Позже, в качестве Десницы Дела, ему приходилось объяснять основы Веры чиновникам и религиозным лидерам и решать проблемы в зарождающихся общинах бахаи.

В октябре 1957 года Шоги Эффенди назначил «третий состав» Десниц Дела, в который вошли: Инок Олинга, Вильям Сирз и Джон Робартс на Западе и Юго-Западе Африки; Хасан Бальюзи и Джон Ферраби на Британских островах; Абуль Касим Фейзи на Аравийском полуострове; и Коллиз Физерстоун и Рахматулла Мухаджир в Тихоокеанском регионе. После назначения Десницей Дела и безвременной кончины Хранителя месяцем позже, предыдущее служение Физерстоуна, неважно насколько рьяно оно выполнялось, померкло в свете предстоящих задач: он стал одним из «Верховных Распорядителей» зарождающегося Мирового порядка Бахауллы, которые несли великую ответственность за защиту и возвышение Дела Бога. Физерстоун и Клара Данн отправились вместе в Хайфу на первый съезд Десниц Дела, и разделили вместе со всеми мучения, вызванные пониманием того, что Шоги Эффенди не оставил завещания. Как Верховные Распорядители Десницы Дела направляли мир бахаи к завершению целей десятилетнего Крестового похода. После своего закрытого совещания в 1959 году они объявили, что Всемирный Дом Справедливости будет избран и открыт на горе Кармель в Ризван 1963 года. Десницы Дела объявили себя не имеющими права быть избранными в верховный институт, и Коллиз вышел из состава Австралийского Национального Духовного Собрания в сентябре 1962 года.

Десницы Дела теперь взяли на себя ответственность по завершению Десятилетнего Крестового похода. В начале полномочия Физерстоуна распространялись в основном на Австралийский регион. Общины бахаи нескольких тихоокеанских островов совместными усилиями пытались организовать Региональное Собрание для Юга Океании, которое было сформировано в Суве в 1959 году. Казалось, что роль Десниц Дела не имеет никаких границ: отправлять воодушевляющие телеграммы на конференции, летние школы и съезды; указывать на относительный успех новых общин (в июле 1960 года Австралия старалась изо всех сил сохранить 28 Местных Духовных Собраний, в то время как на Юге Океании уже было образовано 37); вдохновлять выдающихся ораторов бахаи посетить острова Тихого океана, когда они проезжают через этот регион на пути из Азии в Северную Америку; отправлять денежную помощь пионерам и общинам, которые пострадали от природных катастроф (например, Берте Доббинс, школа которой была задета циклоном в 1960 году) или помогать пионерам находиться в отдаленных районах, в которых нет возможности устроиться на работу (например, это позволило Джин Севин продлить свое пребывание на Лоялти в 1961 году.); информировать Собрания о судьбах церквей и духовенства, которые выступали против Веры (так, неблагоприятная статья, напечатанная в Южноавстралийской англиканской газете, вылилась и финансовые трудности и неприятности с законом); наблюдать за работой членов Вспомогательных Коллегий; совещаться с Национальными Собраниями; слать отчеты о развитии общины Десницам Дела на Святую Землю.

Когда в 1961 году Джон Робартс заболел, Физерстоун занял его место на учредительных съездах бахаи Никарагуа и Гондураса. Первый раз он выехал за пределы Азиатско-тихоокеанского региона, чтобы представлять Десниц Дела. Как обычно посетил общины бахаи по приезду и перед отъездом из Центральной Америки: в Суве он подарил членам Южного тихоокеанского регионального Собрания занавеску из Усыпальницы Баба. В течение следующего года много целей десятилетнего плана должны были быть выполнены, и Физерстоуну пришлось совершить очень много поездок. Примером интенсивности его расписания может служить маршрут поездки с 3 октября по 12 ноября: Сидней, Нумеа, Вила, Сува, Тонга, опять Сува, Апиа, Паго Паго, Нади, Окленд, Крайстчерч и Мельбурн, когда он общался с премьер-министрами, устраивал «встречи у камина» и консультировал институты – и в таком режиме он прожил последующие три десятилетия.

Физерстоун впитывал писания бахаи и ссылался на них в речи. Отправляясь в поездку, он выбирал определенные темы из посланий Шоги Эффенди и, впоследствии, Всемирного Дома Справедливости. Он делал упор на необходимости обучения и послушании институтам. Он был человекам практического ума и из личного опыта знал условия жизни общества. Он установил чувствительный радиоприемник, на котором мог слушать новости со всего мира. Он был практичным и методичным человеком, который всегда излучал радость. Он не только обладал видением и предусмотрительностью, но и способностью планировать проекты от начала и до конца (Когда он разрабатывал и делал штампы, ему необходимо было представить в самом начале то, что он хотел получить в итоге.). Он не был торопливым человеком – он был практичным планировщиком – но, несмотря на это, он мог быстро и решительно действовать, когда это было необходимо. Он говорил авторитетно и внушал уверенность. В течение почти трех декад он представлял Всемирный Дом Справедливости в таких значимых для бахаи мероприятиях, как посвящение Машрикул-Азкаров, образование новых Национальных Духовных Собраний и созыв международных конференций; он вел переговоры с главами государств и правительств, чтобы защищать общины бахаи или их права; не меньшее число раз он посещал глав государств и религиозных лидеров как специальный представитель Всемирного Дома Справедливости. Он посетил многие значительные конференции, проводимые в последние четыре декады: Конференции в Нью-Дели (1953) и Сиднее (1958) – посвященные Всемирному Крестовому походу; в Сиднее (1967), Сингапуре, Суве и Саппоро (1971) – связанные с девятилетним планом (1964 – 1973); в Анкоридже (июль 1976) и Окленде (1977) – связанные с пятилетним планом (1974 – 1979); и в Канберре и Дублине (1982) в середине семилетнего плана (1979 – 1986). Кроме того, Физерстоун присутствовал на первом Национальном съезде в Уганде (1963) и представлял Всемирный Дом Справедливости на учредительном национальном съезде Юго-запада Океании (1964), на островах Гилберта и Эллис (1967), в Папуа Новой Гвинеи (1969), в Самоа (1970), на Северо-западе Океании (1972), на Маршалловых островах (1977) и на Тувалу (1981).

В течение девятилетнего плана у Десниц Дела значительно прибавилось работы, и у Физерстоуна уже было 18 членов Вспомогательной Коллегии (9 по распространению и 9 по защите), работающих в Австралии, Новой Зеландии и Океании. С назначением, состоящей из трех членов, Континентальной Коллегии Советников в 1968 году, которая взяла ответственность за Вспомогательные Коллегии – у него освободилось больше времени, чтобы бывать за пределами Азиатско-тихоокеанского региона. В 70-е годы Физерстоуны несколько раз объехали весь мир, чтобы посетить общины бахаи на Востоке и Юге Африки, в Индийском океане, Восточной Азии и на островах Тихого океана.

В 1976 году Всемирный Дом Справедливости выразил г-ну Физерстоуну свою надежду в том, чтобы он смог посвятить всю свою энергию делам бахаи. Он продал свой бизнес и переехал в Рокхамптон в Северном Квинсленде, в то время как интенсивные поездки продолжилась в неослабевающем темпе. Например, в 1979 году Физерстоуны совершили 76-ти дневное путешествие по 10 странам Азиатско-тихоокеанского региона. Они знакомились с множеством бахаи из различных культур, посещали отдаленные деревни в самых трудных климатических условиях, в отсутствии еды, транспорта и жилья. 29 сентября 1990 года Физерстоун умер от сердечного приступа в Катманду, Непал. Несколькими днями позже его дети Маргарет, Джоан, Кай, Мариетт, Джефф, другие члены семьи и представители Национальных Собраний присоединились к Магде, провожая его в последний путь на «крыше мира» под гималайским небом. Он вошел в ряды выдающихся Десниц Дела: Джона Эсслемонта, Кейта Рансом-Кехлера, Марты Рут, Клары и Гайда Данн, Дороти Бейкер, А.К.Фейзи, Рахматуллы Мухаджира, Адельберта Мюльшлегеля, Лероя Иоаса, Пола Хейни и Уго Джиакери, которые также умерли вдалеке от своих родных земель на пути служения Бахаулле.

Г-н Физерстоун «потратил много энергии для поддержания многострадальных друзей в разрушенном войной Вьетнаме» (ВДС, Ризван 1990). Всемирный Дом Справедливости написал в телеграмме: «Глубокой скорбью сообщаем уходе доблестного Десницы Дела Божьего Коллиза Физерстоуна во время визита Катманду Непал время продолжительного путешествия Азии. Его выдающиеся достижения в качестве бесстрашного защитника завета его неустанная приверженность распространению Дела всех частях мира особенно в тихоокеанском регионе его безграничная целеустремленность развитии местных национальных институтов административного порядка его достойная подражания приверженность писаниям Веры его замечательные личные качества отзывчивость верность энтузиазм усердие и преданность отмечали его разностороннее служение на протяжении многих декад возносим молитвы святых усыпальницах щедром вознаграждении его сияющей души Царстве Абха советуем всем друзьям провести подобающие поминальные встречи особенно в Машрикул-Азкар признанию изумительных достижений».

Грэм Гассал

Опубликовано в Интернете (на английском): январь 2000

Опубликовано: Australian Bahá'í Bulletin, Октябрь 1990. Перепечатка: Bahá'í News, Октябрь 1990.

Библиография

Australian Bahá'í Bulletin (различные номера 1944-1990)

Shoghi Effendi, Messages to the Bahá'í World 1950-1957, Bahá'í Publishing Trust, Wilmette, 1971.

Использованы материалы Библиотеки исследователей Веры Бахаи www.bahai-library.com

Грэм Гассал рассказывает о жизни Коллиза Физерстоуна

Персидская писательница. Родилась в Иране. Выросла в Уганде, получила образование в Великобритании и США, сейчас живёт и преподаёт во Франции. Профессор литературы.

В 2007 получила почётную степень доктора в знаменитом Льежском университете (Бельгия).

Пишет сценарии документальных фильмов и выступает по всему миру с лекциями, посвященными искусству и религии Бахаи.

Художественные произведения этого автора

• Нахджавани Б. Сума. Пер. с англ. — М.: РИПОЛ Классик, 2010. — 400 с. — (Зеркало алхимика).
• Us&Them, Redwood Press, Stanford University (2017). Книга переведена на французский, Eux&Nous Actes Sud (2016).
• The Woman Who Read Too Much, Redwood Press, Stanford University (2015), роман, вдохновленный жизнью Куррат ал-‘Айн. Переведен на французский, La Femme Qui Lisait Trop, Actes Sud (2007); итальянский, La Donna Che Leggeva Troppo, Rizzoli, (2007); испанский, La Mujer que leia demasiado, Alianza Editorial (2011).
• Paper, Bloomsbury Publishing (2004). Книга переведена на французский, Les Cinq Rêves du Scribe, Actes Sud (2003) и турецкий, Kagittan Düsler,Inkilap (2005).
• The Saddlebag, Bloomsbury Publishing (2000) Книга переведена на французский, немецкий, итальянский, русский, испанский, голландский, польский, португальский, греческий, турецкий, иврит и корейский.

Сайт Бахийи Нахджавани https://bahiyyihnakhjavani.com (на английском)

Также смотрите статью об ее отце — Али Нахджавани

Присылайте дополнения к тексту этой биографии или шлите рецензии на книги.

Носсрат Пезешкиан

18 июня, 1933 - 27 апреля 2010

Носсрат Пезешкиан, доктор медицины, специалист в области психиатрии и неврологии, родился в Персии в 1933 году. С 1954 год жил в Западной Германии. Психотерапевтическую подготовку получил в Западной Германии, Швейцарии и Соединенных Штатах.
Сегодня он известен как основоположник позитивной психотерапии, базирующейся на транскультурном подходе. Его работа включает в себя исследования взаимосвязей между культурой и заболеванием и культурных концепций в двадцати различных культурах.

В авторской модели позитивной психотерапии синтезированы психодинамика и поведенческая терапия, с акцентом на позитивных аспектах конфликтов и страданий. Он предлагает транскультурный подход в форме использования поговорок, мифов и басен, в аллегорических образах которых пациент может узнать себя обрести новую уверенность в себе.

Позитивная семейная терапия концентрируется на присущей семье как целому способности с помощью группового обсуждения справляться с конфликтами внутри семьи и недугами ее членов.

Доктор Пезешкиан читал лекции в университетах и колледжах в Соединенных Штатах, на Гаваях, в Канаде, Новой Зеландии, Австралии, Папуа и Новой Гвинее, Кении, Японии, Индии, Бразилии, Швейцарии, Австрии, Западной Германии, Китая и бывшего СССР. Он был доцентом Академии усовершенствования врачей Медицинской ассоциации Гессена в Западной Германии, а с 1969 года руководил дневной клиникой в Висбадене, в которой особое внимание уделяется психосоматической медицине, психотерапии и семейной терапии.

Почему позитивная?

Своё имя метод получил от латинского слова positum, что означает: фактическое, данное. Метод Позитивной Психотерапии был основан Носсратом Пезешкианом в 1968 году. В позитивной психотерапии в фокусе внимания находятся не столько болезнь, симптом или проблема, сколько те характеристики (актуальные способности) личности, конфликт которых стал причиной дисфункции и те, которые помогут справиться с ситуацией.

Исследование качества и эффективности позитивной психотерапии, проведённое Висбаденским институтом последипломного образования под руководством доктора мед. наук Носсрата Пезешкиана, в 1997 г. было удостоено главной медицинской премии в области гарантии качества в Германии (Премия Ричард – Мартен - Прайс).

Как международный лектор, доктор Пезешкиан побывал в более чем 67 странах на всех пяти континентах, проводя семинары, симпозиумы, общественные лекции и интервью с прессой, телевидением, радио. Он встречался и консультировался с медицинскими ассоциациями, образовательными организациями, университетами, академическими и деловыми лидерами - все на международном уровне.

В 1994 году Н. Пезешкиан основал Международный центр позитивной психотерапии (ICPP). ICPP – международная ассоциация национальных, региональных и академически ориентируемых обществ психотерапии в областях психиатрии, педагогики, социологии. Сегодня 21 национальное общество и приблизительно 40 независимых центров во всем мире объединено в ICPP. (главный офис в г. Висбаден, Германия). В 2008 году ICPP был переименован во Всемирную ассоциацию позитивной психотерапии (WAPP). В 2016 году к названию WAPP было добавлено слово "транскультурной", чтобы подчеркнуть межкультурную основу метода. Теперь официальное название ассоциации – Всемирная ассоциация позитивной и транскультурной психотерапии. Сайт ассоциации: https://www.positum.org

Интересно отметить, что первый международный конгресс по позитивной психотерапии проходил в 1997 году в С-Петербурге.

Доктор Пезешкиан в 2005 году основал Международною академию позитивной психотерапии и был ее президентом.

Н. Пезешкиан опубликовал более 200 работ в Германии и других странах, в том числе семь монографий на немецком языке (часть переведена на более чем 20 языков). Многие монографии переведены на русский язык: "Позитивная семейная психотерапия", М., 1993; "Торговец и попугай — Восточные истории и психотерапия", М., 1993, 1995, 2009; "Психотерапия повседневной жизни", М., 1994; "Позитивная психотерапия и психосоматика", М., 1995; "33 и одна форма партнерства", М., 1995.

Награды и звания (взято с www.usp-kharkov.narod.ru)

• В 1997 он был представлен к награде Ричарда Мертенса за свою работу, "Компьютерное подтверждение гарантии качества метода Позитивной Психотерапии". Этот одна из самых высоких Европейских наград качественной гарантии в медицинской области.
• В 1998 Федеральная Медицинская палата Германии представила профессора, доктора медицины Пезешкиана к награде Ернст фон Бергманн Чума за Услуги в последипломном медицинском образовании для врачей в Германии.
• В июне 1998, президент РАП, профессор Б.Д. Kaрвасарский назначил профессора, доктора медицины Н. Пезешкиана Почетным членом Российской Ассоциации Психотерапии. Церемония проходила в Москве.
• Мэр города Санта-Круза, Боливия, объявил профессора, доктор медицины Н. Пезешкиан Почетным гражданином за его участие как преподавателя в проектах последипломного образования в NUR Университете.
• В июле 1999 Приморское отделение Российской Ассоциации Психотерапии наградило профессора Пезешкиан призом «Керамический Дельфин» за выдающийся вклад в развитие высокого стандарта психотерапевтического обучения в Приморском крае России.
• В 2002, после номинации Национальным Духовным Собранием бахаи Германии, Фонд Samii-Housseinpur, Бельгия, предоставил профессора Н. Пезешкиан к награде в области науки (за его достижения).

"Данное назначение — самое высокое признание Федеративной республики Германии достижений граждан в социально-экономических, политических и духовных областях, а также признание их специфических заслуг перед Республикой, таких как, социальное милосердие и гуманитарная помощь".

• В июне 2006 Ассоциация Иранских Врачей и Дантистов в Германии наградила профессора Пезешкиана и двух других кандидатов - среди Иранских Врачей – наградой за их существенный научный вклад в области медицины и здоровья в мире.
• В ноябре 2006 профессор Пезешкиан был одним из почетных гостей Энциклопедии Iranica на вечере в Женеве. Энциклопедия Iranica - отделение Университета Колумбии в Нью-Йорке, Соединенные Штаты Америки.

Некоторые издания книг Н.Пезешкиана:

Пезешкиан Носсрат. Торговец и Попугай. Der Kaufmann und der Papagei. Пер. с нем. Институт позитивной психотерапии, – 2009. – 160 с.

Пезешкиан Н. Позитивная семейная психотерапия: семья как терапевт / Пер. с англ., нем. – М.: Смысл, 1993. – 332 с.: ил.

Пезешкиан Н. Психотерапия повседневной жизни. Тренинг в воспитании партнерства и самопомощи: Пер. с нем. – М.: Медицина, 1995. – 336 с.: ил.

Пезешкиан Н. Торговец и попугай. Восточные истории в позитивной психотерапии: Пер. с нем./Общ. ред. А. В. Брушлинского и А. З. Шапиро, предисл. А. В. Брушлинского, коммент. А. З. Шапиро. — СПб.: Единение, — 1995. — 237 с.

Пезешкян Н. Торговец и попугай. Восточные истории и психотерапия: Пер. с нем. / Общ. ред. А.В. Брушлинского и А.З.Шапиро, предисл. А.В. Брушлинского, коммент. А.З. Шапиро. – М.: Прогресс, 1992. – 240 c.

Пезешкиан Н. 33 — и одна форма партнерства: Пер. с нем. – М.: Медицина, 1998. – 288 с.: ил.

Также см.: Управлять временем чтобы изменить свою жизнь

Коллекция биографий знаменитых бахаи собрана на сайте в разделе жизнеописаний.

Марк Тоби (1890 - 1976) За исключением Основателей главных мировых религий, безусловно, никого на этом земном уровне нельзя назвать полностью познавшим природу и сущность духовного мира. Но это, конечно, не останавливало людей в их попытках выразить свое видение о нем. Такие попытки можно обнаружить в витражах великих европейских соборов, в филигранных узорах персидских молитвенных ковриков или в задумчивом звучании буддийских песнопений – вот несколько выражений духовности, на протяжении истории. А где современный эквивалент? Куда обратиться, чтобы найти новое видение  духовности, такое, которое спо­собно вызвать глубокие чувства в нашей современной технологической и светской эпохе? Есть ли сегодня люди, которые действительно чувствуют современный климат взаимопроникающих культур, и их зависимости друг от друга и глубинного единства, олицетворяющие высшее выражение сегодняшних духовных ценностей?

Марк Тоби

Конечно, есть много художников, музыкантов и архитекторов, которые стремятся воспроизвести такое видение. Человек, чье творчество будет отправной точкой в этом обзоре, — американский художник Марк Тоби.Тоби, родившийся в Висконсине, США, в 1890 году, и скончавшийся в 1976 в Швейцарии, приобретает в последние годы растущее признание и высокую оценку, которая, возможно, достигла своей кульминации во время превосходной ретроспективной выставки в престижном испанском национальном музее Museo Nacional Centro de Arte Reina Sofia, проходившей с 11 ноября 1997 года по 12 января 1998 года.

Белая запись (1951)
"Мое - это Восток, Запад, наука, религия, города, просторы и создание картины"
"Перемещаясь с континента на континент, словно перелетная птица в поисках благоприятного времени года, пронизывая взором все культуры, Марк Тоби был одним из тех немногих художников двадцатого века, кто был истинным космополитом и, в сущности, транс-авангардистом". - Косме де Бараняно, сохранитель выставки Тоби.
"Многие художники, такие как Миро, Клеи и другие, использовали такую "пиктографию" для того, что­бы выразить себя. Но у Тоби было уникальное преимущество знания магической ценности каллиграфии. Марк Тоби осознавал, что он создает мистическое искусс­тво".- Ферран Рока Бон, современный художник бахаи из Испании.

На выставке были собраны вместе около 130 работ из при­мерно 56 различных коллекций, охватывающих годы с 1924 по 1975 - фактически весь творческий период долгой и плодотворной жизни Тоби. Выставка включала работы, написанные маслом, акварелью, рисунки углем и темперой, и она стремилась, как было сказано в каталоге, "исследовать сложный образный мир Марка Тоби, придавая особое значение его наиболее трансцедентальным аспектам".

Сотрудники музея достигли своей цели. Выставка не только продемонстрировала широкий диапазон и разнообразие работ Тоби, но также уловила и передала глубокое эмоциональное и, мы должны добавить, духовное содержание его видения.

Тоби прежде всего известен созданием так называемого стиля «белой записи», представляющего собой нанесение белых или окрашенных в светлые тона каллиграфических символов на абстрактный фон, который состоит из тысяч мелких переплетающихся мазков кисти. Этот стиль, в свою очередь, положил начало разновидности "крытого" стиля живописи, созданного другим известным американским художником Джексоном Поллоком, с которым Тоби часто сравнивают. (Новое эссе Джудит С.Кейс, опубликованное в каталоге выставки, с высокой степенью достоверности доказывает, что Поллок был знаком с Тоби и, вполне вероятно, испытывал на себе его влияние, до того, как сам начал работать в «крытом» стиле, на что историки искусства первоначально не обратили внимания).

Выставка в Мадриде представила много замечательных образцов и обоих стилей «белой записи» и «крытого», от Бродвейского стандарта (1935) до более поздних работ, таких как Белое письмо (1951), Тени духов леса (1961) и Речной туман (1970).

Тщательное изучение работ, собранных в Мадриде, также многое говорит о попытке Тоби выразить свое видение духовной реальности. Внешне этот аспект стремления Тоби может быть понят просто из названий многих его картин: Ангелы и дьяволы (1953); Созерцательный цикл 1 (1954); Фрагменты во времени и пространстве (1956); Ночь пророчества (1956); Таинственный свет (1958) и Пророческий свет утренней зари (1958).

Но даже там, где названия не указывают на конкретную духовную тему, яркость цвета, сложность и действительно воздушная изящность изображения часто сочетаются для того, чтобы целиком перенести зрителя в другое необычное место.

Возьмем, например, Первую четверть луны (1953). На первый взгляд, эта написанная темперными красками картина, исполненная по преимуществу в желто-зеленых и белых тонах на темном фоне, представляется довольно унылой и монотонной абстракцией в "крытом" стиле. Однако внимательное изучение показывает многослойность работы, изображающей несколько сфер лучистого сияния и блестящей глубины. Лучше всего это можно описать как мерцание оттенков лунного света. Через некоторое время зритель может легко обнаружить себя внутри другого измерения.

Помимо таких традиционных или мистических элементов духовности, также имеется способ, благодаря которому названия и сами картины взаимодействуют, выражая новые ду­ховные представления этой эпохи.

Возьмем картину Красный человек, белый человек, черный человек (1945) – которая, учитывая религиозные убеждения Тоби, должна, наверное, быть понята как отражение единства человечества. Почти совсем абстрактная, с каллиграфическими признаками "белой записи", она в то же время как бы изображает сплетенную паутину или сеть, объединяющую едва различимые человеческие фигуры, заселяющие некоторые участки полотна.

Или рассмотрим представленные на выставке четыре картины из серии Над Землей, созданные в период между 1953 и 1956 годами, каждая из которых изображает часть шара (предположительно земного) в космическом пространстве. Они как бы предвосхищают известные фотографии, которые будут сделаны космонавтами полтора десятилетия спустя и которые показывают Землю во всей ее целостности.

Такие темы созвучны бахаи, а Тоби, как хорошо известно, был активным бахаи с момента принятия им Веры в 1918 году и до самой своей смерти. Критики и историки искусства различной ориентации единодушны в том мнении, что на творчество Тоби оказывали чрезвычайно большое влия­ние его религиозные убеждения, и что он стремился выразить их содержание в своих картинах.

"Бахаи были источником эстетических, также как и социальных и религиозных принципов Тоби, - писал Уильям С. Сейц, директор Выставок живописи и скульптуры в Музее современного искусства в Нью-Йорке, во время выставки работ Тоби в этом Музее в 1962-1963 годах. — Он часто говорил, что природа, искусство, наука, религия и личная жизнь неразрывны... Немногие религии ... выдвигая концепцию единства, делая на ней такой акцент, и немногие современные художники выразили ее так недвусмысленно, как Тоби".

Тоби сам неоднократно признавал значение Веры для своего творчества. "В основе всех религий, с точки зрения бахаи, лежит теория о том, что человек постепенно придет к пониманию единства мира и единс­тва человечества, - писал Тоби в 1934 году. — Учение Бахаи утверждает, что все великие пророки едины, что наука и религия - это две мощные силы, которые должны быть уравновешены, чтобы человечество достигло зрелости. Я чувствую, что эти убеждения сильно повлияли на мое творчество. Я пытался децентрализовать и взаимопроникать, с тем, чтобы все части одной картины имели взаимосвязанную ценность. Мое - это Восток, Запад, наука, религия, города, просторы и создание картины".

В своей жизни Тоби также был гражданином мира, стараясь избегать любого упоминания о том, что он "американский" художник. Свои молодые годы он провел на американском Среднем Западе, а затем, в 1913 году, начал время от времени, работать в Нью-Йорке. В 1923 году он впервые приехал в Сиэтл на американский Северо-Запад. Он также совершил несколько поездок в Европу и на Ближний Восток в 20-е годы и некоторое время жил в Англии. В 1934 году он поехал в Китай и Японию, где несколько месяцев провел в буддийском монастыре недалеко от Киото. После Второй мировой войны он снова жил и работал в Сиэтле, а в 1960 году переехал в Базель, Швейцария.

Косме де Бараняно, один из хранителей выставки, характеризу­ет его следующим образом: "Перемещаясь с континента на континент, словно перелетная птица в поисках благоприятного времени года, пронизывая взором все культуры, Марк Тоби был одним из тех немногих художников двадцатого века, кто был истинным космополитом и, в сущности, транс-авангардистом. Помимо того, что он был одним из основоположников амери­канского абстракционизма, он был знатоком восточной каллиграфии и темперы Ренессанса".

Ферран Рока Бон, современный барселонский художник, тоже бахаи, говорил о Тоби в своем недавнем интервью. "Он был очень чуткой личностью, самоучкой, космополитом, человеком духовным, - сказал господин Рока Бон. — Он открыл себя духовности и познал чувственность и утонченность Востока, а благодаря Вере Бахаи он постиг волшебство каллиграфии".

Господин Рока Бон отметил, что, по его мнению, Марка Тоби на соз­дание «белой записи» вдохновил стиль арабской каллиграфии, четко проявившийся в подлинниках посланий и скрижалей Бахауллы, Основателя Веры Бахаи, Чьи подобные быстрому потоку откровения часто записывались специальными секретарями в виде, напоминавшем нечто похожее на "крытую" композицию в ее первоначальной форме.

«Многие художники, такие как Миро, Клеи и другие, использовали такую "пиктографию" для того, что­бы выразить себя», - рассказывает господин Бон. — «Но у Тоби было уникальное преимущество знания магической ценности каллиграфии. Марк Тоби осознавал, что он создает мистическое искусство».

К концу своей жизни Тоби завоевал широкое международное признание. Он стал вторым после Джеймса Аббота Вистлера (1834 - 1903 гг.) американцем, получившим Приз за живопись на Венском Биеннале, которым он был награжден в 1959 году. В 1961 году у него прошла ретроспективная выставка в Лувре, в Париже, - высочайшее прижизненное признание творчества художника. За этими этапными достижениями последовала большая выставка в Нью-Йоркском музее современного искусства в 1962 году, а в 1974 году - другая большая выставка в Национальной галерее изобразительного искусства в Вашингтоне, являющейся частью Смитсоновского института.

Критики и искусствоведы в Соединенных Штатах долгое время колебались, к какой категории можно отнести творчество Тоби. Многие отдали пальму первенства Поллоку за создание "крытого" стиля. Другие полагали, что интернационализм Тоби и даже его вероисповедание не позволяют ему занять свое место в основном русле художественных направлений искусства.

Мадридская выставка и ее замечательный каталог, будем надеяться, скорректируют это чувство недооценки. Несомненно, выставка показала, что Тоби, пока не поддающийся общепринятой классификации, должен рассматриваться как один из самых новаторских и, по большому счету, влиятельных художников двадцатого столетия.

Взято из Бюллетеня Международного Сообщества Бахаи https://www.onecountry.org/oc94/oc9416as.html

(1847 - 1912)

 

Торнтон Чейз, первый бахаи из западного полушария

Ричард Франсис

Торнтон Чейз, первый американский бахаи и первый бахаи из западного полушария. Истории из жизни первых верующих. Н. Ричард Франсис, 1998 [1]

Торнтон Чейз родился в Спрингфилде, штат Массачусетс 22 февраля 1847 года. Проведя в Спрингфилде детские и юношеские годы, он во время гражданской войны в Америке записывается в армию, где в итоге получает капитанское звание. После войны он учится в Университете Брауна. Позже он переезжает в Чикаго и становится страховым агентом. Торнтон увлекался рыбалкой и интересовался музыкой, обладал приятным баритоном и даже пел в местных операх.

Торнтона всегда интересовала религия, но он никогда до конца не принимал существующие доктрины или течения, о которых узнавал. Он стал последователем учения Эммануила Сведенборга, великого шведского мистика. Однако не был полностью удовлетворен этим и, в конце концов, отошел от этого течения. Тем не менее, он всегда был убежден, что «Божественный День» грядет, и целеустремленно искал новое «Божье слово».

По свидетельству его близкого друга, Карла Шеффлера, Торнтон впервые услышал о Вере Бахаи от Вильяма Ф.Джеймса. Ему рассказали о человеке, который провозглашал, что Бог «идет по земле». Была устроена встреча с д-ром Ибрагимом Хейралла [2] – тем, кому принадлежали такие утверждения. Торнтон Чейз позже напишет об этом в своем введении в Веру следующее:

«В июне 1894 года господин из Чикаго пожелал изучать санскрит, чтобы продвинуться в своем исследовании древних религиозных систем. При поиске учителя он встретил сирийца (Ибрагима Хейралла), который недавно приехал в Чикаго из Египта, и кто рассказал ему о Движении Бахаи… Представлялось важным изучить эти заявления как можно тщательнее, т.к. свидетельства жизни и учения Бахаолла, его сына Аббаса Эфенди, «Величайшей Ветви», также известного как Абдул-Баха, соотносились с утверждениями множества священных пророчеств и с вековыми ожиданиями человечества. Другие ищущие истину также стали интересоваться изучением предмета, в результате чего в 1894 году пятеро признали учение истинным» [3].

В тот же год Торнтон Чейз стал бахаи, и, воспользовавшись своей работой в страховом деле, позволяющей ему совершать много поездок, стал распространять учение Бахауллы. Старания обучать стали занимать его все больше, и скоро он стал мало интересоваться своим бизнесом; его доход стал сокращаться. Джон Бош пишет:

«В то время Торнтон Чейз занимал важное положение в страховом деле в Чикаго, с зарплатой в 750$ в месяц, которая уменьшалась с каждым годом, потому что Вера стала значить для него больше, чем его бизнес. Перед тем как приехать в Сан-Франциско он всегда отправлял Джону телеграмму. Они останавливались в разных отелях, но ужинали вместе. Он был очень высокого роста, почти метр девяносто. Он после ужина всегда съедал два или три мороженного, он начинал, всегда откусывая с середины большой кусок. К одиннадцати он мог сказать «Теперь Джон, пора доставить тебя домой». Держась за руки, они отправлялись в отель Джона, непрестанно говоря о Деле. Они садились в холле. Около часа ночи я заявлял: «Теперь, г-н Чейз пора доставить тебя домой». Мы строили догадки, что участковый думает о нас. Однажды ночью мы провожали друг друга до четырех утра» [4].

Торнтон Чейз страстно желал получать новую информацию, раскрываемую Учителем, и признал важность административного порядка. В это самое время многие отходили от Веры из-за трудности принять учение и водительство Абдул-Баха.

В апреле 1907 Торнтон совершает паломничество в Акку и позднее записывает свои впечатления в небольшой книжке «В Галилее». Он несколько раз встречался с Учителем. Во время его последнего визита к Учителю, Абдул-Баха особое внимание уделил единству среди верующих и объяснил, что это единственное средство, благодаря которому может развиваться Вера. Он также уточнил, что постройка Храма в Америке будет способствовать достижению этого состояния единства.

После возвращения с паломничества, компания, где работал Торнтон, перевела его в Калифорнию в надежде, что он там будет больше времени уделять работе и меньше отвлекаться на Веру. Люди, с которыми он работал, часто чувствовали себя воодушевленными [5] в его присутствии, и по существу он стал еще больше времени уделять Делу.

Торнтон Чейз пишет еще одну книгу, которую издают в 1919 году через семь лет после его смерти, озаглавленную «Откровение Бахаи». В книге, среди всего прочего, содержалось краткое изложение истории Веры. В одной из глав он пишет: «Век за веком, на протяжении всей истории человечества, является Тот, кто сообщает людям Слово Бога, божественные предписания как жить и что делать чтобы достичь более высокого, небесного положения, преодолеть прежние состояния и вести такую жизнь, которая должна быть неизменно безгрешной, совершенной и приносящей пользу» [6].

9 августа 1912 года Торнтон пишет поэму об Абдул-Баха, которую публикуют в «Стар оф зе Вест»[7]. Джон Бош шлет телеграмму Абдул-Баха в Дублин, Нью-Гемпшир, умоляя Его приехать в Калифорнию. Имя Торнтона значится среди подписавших телеграмму.

После болезни, продолжавшейся несколько недель, Торнтон Чейз уходит в Царство Абха 30 сентября 1912 года в Лос-Анджелесе в Калифорнии. Он оставляет все свои бумаги и книги Джону Бошу. К сожалению, г-жа Чейз сожгла около 1500 писем до того, как Джон успел забрать их из Лос-Анджелеса.

Учитель узнал о смерти Торнтона, когда прибыл в Сан-Франциско 4 октября 1912 года. Он специально приехал в «Город ангелов» и 18 октября[8] в субботу в час дня прибыл на кладбище в Инглвуд. Там на глазах у 25 верующих он припал к земле, затем встал у изголовья, лицом на восток, протянул руки к небесам и нараспев произнес молитву[9] . Вечером того же дня Абдул-Баха в своей речи говорил о Торнтоне Чейзе[10].

Община бахаи в Инглвуд в Калифорнии ежегодно в последний выходной сентября поминает Торнтона Чейза у его могилы. На простом могильном камне, который широким основанием лежит на земле, начертаны слова Учителя.

Источник фотографий: http://www.bci.org/nnby/history/thornton_chase.htm

Этот документ в формате MS Word

Сноски

[1]Сокращенный перевод (не переведены слова Абдул-Баха)

[2] Д-р Ибрагим Хейралла стал нарушителем Завета в 1900 году после того как отвернулся от наставлений Абдул-Баха*. Торнтон Чейз сохранял преданность Величайшей Ветви и Завету Бахауллы, тогда как другие четверо последовали за д-ром Хейралла. Также см. сессию № 7, Arthur Pillsbury Dodge.

*по другим сведениям, он просто отошел от Веры. См. Stockman, Robert H., 1953 – The Baha’i faith in America. прим. пер.

[3] World Order, vol. XI, no. 5, article by Carl Scheffler, `Thornton Chase: First American Bahá'i,' p. 152.

[4] Some Early Bahá'ís of the West by O.Z. Whitehead, p. 5. excerpts from a letter by John Bosch.

[5] Some Early Bahá'ís of the West by O.Z. Whitehead, p. 8 originally from ~Abdul-Baha, p. 57.

[6] The Bahá'i Revelation, by Thornton Chase, p.61.

[7] Star of the West, vol. 4, no. 11, p. 188. Also see the 90th Commemoration of 'Abdu'l-Bahá's Travels through Nevada.

[8] По другим источникам, это произошло 19 октября http://www.bahai-encyclopedia-project.org/attachments/Chase_Thornton.pdf Прим. пер.

[9] Some Early Bahá'is of the West, by O.Z. Whitehead, p. 11

[10] Распространено убеждение, что Абдул-Баха посмертно назначил Торнтона Чейза Десницей Дела Божьего. Однако об этом нет никаких сведений в документах об институте Десниц Дела Божьего опубликованных в «Мире бахаи», 12 том, секция VIII. Также стоит отметить, что «Абдул-Баха никогда не назначал Десницей Дела Божьего человека при жизни».

БАХАИ – ЭСПЕРАНТИСТКА  МАРИОН  ДЖЕК Марион Джек родилась в Saint John’s, на Новой Земле, в Канаде, 1 декабря 1866 г. Ее отец Генри Джек приехал туда в 1844 г. Он работал в адвокатской конторе, затем в банке, в качестве страхового агента и даже вице-консула Испании в Канаде. Ее мать Энни Джек происходила из знаменитой семьи, известной благодаря ее многолетней деятельности на благо народа. Семья, где было 6 детей, жила очень счастливо. Генри Джек был добродушным, набожным, с высокими принципами, он был создателем реформистской церкви в штате New Brunswick. Энни физически была слабой, но обладала очень сильной душой. Она умерла в 1882 г., когда Марион было 16 лет. Очень несчастный, отец дожил до 1884 г. В течение 1880-84 гг. Марион изучала живопись, а в 1885 г. она поехала учиться дальше в Европу. Начала свою учебу она в Академии живописи в Южном Лондоне, и одновременно посещала уроки в Париже. Она путешествовала по Ирландии, Англии, Франции, Германии, Бельгии, Италии – писала картины, принимала участие в выставках, продавала свои полотна.

МАРИОН  ДЖЕК

В начале двадцатого столетия во время учебы в Париже Марион впервые узнала о Вере Бахаи. В 1890-1900 г.г. она проводила лето в Северной Америке, а зиму в Европе. В 1908 г. она посетила Акку и осталась на несколько месяцев по приглашению Абдул-Баха. В 1910 г. она купила небольшую виллу в штате Мэн, США, где она писала картины и изучала Веру. Когда Абдул-Баха посетил Лондон в 1911 г., Марион жила там вместе со своей подругой-бахаи, и Он присвоил ей титул «генерала Веры». К сожалению в тот период у нее начались проблемы со здоровьем. В 1912 г. ей было 46 лет, она тогда отказалась от живописи, чтобы отдать все свои силы Вере. Когда в 1914 году разразилась первая мировая война, она вернулась в Канаду. В том же году она приняла участие во встрече единства в Доме Поклонения Бахаи в Уилметт, Иллинойс. Также ее картины были выставлены в Монреале и в Королевской Академии в Торонто. Во время войны она жила в Монреале и создала трогательную дружбу с известной семьей Максвелл. Она непрерывно распространяла Веру, но никогда не считала себя великим учителем-бахаи.

В 1918 г. она снова посетила собрание Бахаи в Чикаго, а в 1919 г. она вместе с другой бахаи уехала на Аляску, где они впервые учили Вере, к чему их побудил Абдул-Баха. В течение восьми месяцев они путешествовали на пароходах или лодках по реке Юкон, везде останавливаясь для распространения Веры. Никто тогда не принял послания, но никто и не возражал.

В апреле 1920 г. Марион была первой бахаи, которая жила в Ванкувере. Она привлекла первых четырех местных бахаи. Через два года она вернулась в родной город, где провела очень успешную выставку. Один из ее тогдашних многочисленных друзей сердечно заметил: «Она – отличный человек, жизнеспособный и счастливый. Всем было приятно находиться рядом с ней. Ее блестящие глаза, розовые щеки, красивая улыбчивость всегда доказывали, сколь много значила для нее Вера Бахаи».

В 1930 г. Марион жила во Флориде. Уже будучи 65-летней, она в 1931 г. впервые посетила Хайфу по приглашению Шоги Эффенди. Он попросил ее поехать в Болгарию и обучать там Вере. Она тотчас согласилась побыть там несколько месяцев, но осталась там на годы, вплоть до своей смерти, так как еще в 1892 г. Абдул-Баха провозгласил: «О вы, дорогие друзья, принесите свет болгарам и вдохните жизнь в славян...».

Ситуация на балканском полуострове в тридцатых годах двадцатого столетия была очень неустойчивой, неспокойной. Совершались государственные перевороты, творилось насилие. Болгария была экономически слабым государством, царила безработица, крестьяне были разорены, наблюдался постоянный рост цен. Марион Джек должна была жить и учить Вере в такой сложной ситуации. Она приехала в Софию только с ручным багажом и с больным сердцем. Она поселилась в простой комнате гостиницы, подружилась с различными людьми и, невзирая на препятствия всякого рода, начала обучать Вере. Несмотря на свое физическое бессилие и очень ограниченные финансовые средства, она начала изучать Эсперанто и французский язык, т.к. многие болгары в то время говорили на них. У нее никогда не было своего дома или квартиры в Софии, как не было и своего транспорта. Все собрания бахаи до второй мировой войны проходили в ее гостиничном номере.

Первой бахаи в Болгарии была Louisa Gregory. Она приехала в 1928 г. в город Варну и оставалась там до 1931 г. Знаменитая бахаи-эсперантистка Марта Рут в то время несколько раз посещала страну. Также в 1931 г. приехал в Софию Джордж Адам Бенке, бахаи-эсперантист из Лейпцига, Германии. Он путешествовал по стране, принимал участие в собраниях бахаи и эсперантистов, даже был избран вице-президентом Ассоциации Эсперантистов Болгарии. К сожалению, он умер в 1932 г. в Софии, где и был похоронен. Следовательно, можно констатировать, что в маленькой, бедной стране – но с достаточно интеллигентным, стремящимся к знаниям, предприимчивым народом, Вера Бахаи и Эсперанто расцвели также благодаря этим беззаветным пионерам. Шоги Эффенди многократно посылал послания Марион, воодушевляя и подбадривая ее. Большинство болгар были православными христианами, и эта религия была официальной. Каждый государственный служащий был обязан принадлежать только к ней. В 1933 г. правители страны ограничили возможность обучения Вере Бахаи, но движение продолжалось, и Шоги Эффенди постоянно хвалил Марион. Между делом она посетила Будапешт, Вену и затем Эдирне, и зарисовала дом, в котором жил Бахаулла.

Когда на Европу наползла тень новой мировой войны, Марион решила остаться в Болгарии на своем посту рядом со своими друзьями бахаи и эсперантистами. Она терпеливо побеждала все те невзгоды и испытания, которые часто встречались ей на пути. В 1937 г. она посетила нацистскую Германию с целью поддержать местных бахаи, так как там Вера была запрещена. Несмотря на все препятствия, в то время в Софии было более 150 бахаи и много эсперантистов. Собрания проводились три раза в неделю, и регулярно отмечались Праздники. Переписка с Болгарией была ограничена. В 1941 г. германские армии заняли страну, тогдашний фашистский режим подписал контракт о союзничестве с Германией и провозгласил войну против Великобритании и США. У Марион Джек был британский паспорт, и до конца войны у нее были проблемы, так как ей угрожали концлагерем. 10 января 1944 г. союзные войска сильно бомбили Софию. Дом, где жила Марион, был разрушен, при этом оказались утрачены все книги бахаи. 77-летняя Марион тогда была эвакуирована из города, ей помогали многие простые болгары. Увы, ее багаж был похищен по дороге. Она так написала об этом: «Поразительно, без скольких вещей человек может жить и выдерживать».

9 сентября 1944 г. в Болгарии пришли к власти социалисты. Марион вернулась в Софию, принялась восстанавливать общину бахаи, продолжила начатое дело. Она страдала от холода, плохого питания, отсутствия хорошего жилья, но все это она терпеливо переносила, улыбаясь. Снимаемая комнатка была чуть побольше телефонной будки, а в углу под окном были дрова для печки. Денег у нее почти не было, а посылки из Канады часто не доходили. Пока она еще была способна передвигаться, она посещала читальный зал при американском посольстве, чтобы быть в курсе событий. Она всегда любила читать и слушать музыку. В 1951 г. она уже почти никуда не ходила, даже не посещала главпочтамт, чтобы отправить авиаписьма. Последние дни своей жизни она провела в постели, очень страдая от болей, но всегда улыбалась, всегда сердечно благодарила бахаи и представителей британского посольства, которые помогали ей.

Марион Джек ушла из жизни 27 марта 1954 г. Она была похоронена на британском военном кладбище в Софии. Через два дня после ее смерти Шоги Эффенди послал телеграммы соболезнования ее родственникам и софийским бахаи: «Я глубоко опечален из-за потери нашей бессмертной героини Марион Джек... Глубоко уважаемая Абдул-Баха, светлый пример для пионеров, вместе с незабываемой Мартой Рут... Ее могила превратится в святое место для Болгарии...»

Перевод Ирины Доньи из газеты "BELmonda Letero", № 3 & 4, 1999/2000  Фотографии © Служба новостей мира бахаи

Также прочитайте небольшую историю "Группа бахаи отдаёт почести героине"