Мэй (Мэри) Эллис (Боллс) Максвелл
1870 – 1940
Мэй Боллс родилась в 1870 году в одной из аристократических семей Новой Англии, в которой богатство и европейская культура сочетались с неукоснительным следованием политическим и религиозным традициям юной Америки. При рождении ей дали имя Мэри, как у ее матери. Но чтобы в разговоре не путать их, ее прозвали Мэй. С детства проявилась неординарность натуры этой девочки, ее чувствительность, склонность к размышлениям. Но больше всего ее влекло искусство. В четырнадцать лет она решает, что в школу больше ходить не будет. «Я со всей ясностью чувствовала, — объясняла она впоследствии, — что есть другие пути приобретения знаний».
Несколькими годами позже ее брат Рэндольф решает заняться изучением архитектуры. Школа изящных искусств в Париже в то время — одна из самых блистательных. В эту школу Рэндольф отправляется вместе с сестрой. Молодые люди поселяются в Париже. Мэй в это время уже бегло говорит на французском, который станет для нее впоследствии вторым родным языком.
В двадцать лет она видит сон, из тех, которые психоанализ Юнга относит к категории пророческих сновидений, связанных с жизнью духа. Ей видится, будто она парит в воздухе и с большой высоты смотрит на землю. А на земле белыми буквами начертано слово, в котором ей удается разобрать только латинские буквы В и Н. Позже ей было еще одно видение: мужчина в восточных одеждах делал ей знаки с противоположного берега Средиземного моря. Она решает, что это Иисус. Восемь лет спустя в Париже останавливается группа американских паломников, которые через Марсель направляются в Хайфу. Вера Бахаи была воспринята в среде ряда богатых и просвещенных американцев, тех, кто стремился к большей духовности. Они уверовали в Весть Бахауллы, найдя в ней ответ на свои метафизические искания. И вот теперь эта группа людей решает поклониться могиле Пророка, встретиться с Его сыном. Феб, вдова сенатора Джорджа Херста, обратившаяся в новую веру вместе с несколькими своими знакомыми, в числе которых и ее слуга Роберт Тернер, первый представитель негритянской расы среди бахаи, организует и финансирует первое паломничество американских верующих в Святую землю. Так они оказываются в Париже, где делают остановку, чтобы присоединиться к двум своим попутчикам, Луи и Эдварду Гетсингерам. Семейства Херст и Боллс связаны между собой. Две племянницы Феб Херст живут в Париже под присмотром мадам Боллс в квартире недалеко от того дома, где живут Мэй и ее брат. Вполне естественно, что путешественники навещают их и рассказывают о своей поездке, не уточняя ее цели. Говорят только об Александрии, которая лежит на морском пути в Хайфу, как о пункте назначения, и о поездке по Нилу. Мэй чувствует, что за этим кроется что-то другое, расспрашивает Луи Гетсингер и в конце концов узнает правду. На фотографии Абдул-Баха, которую ей показывает ее новая подруга, Мэй узнает того, кто явился ей в сновидении (сравните это с тем, как Тахира увидела во сне Баба). И Вера Бахаи сразу приобретает трех новых последователей — это Мэй и обе племянницы Феб Херст. Феб приглашает их присоединиться к паломникам.
17 февраля 1899 года Мэй встретилась с Абдул-Баха, который жил тогда под строгим домашним арестом, и испытала поистине мистическое озарение.
«От этой первой встречи у меня не осталось в памяти ни радости, ни боли, ничего, что можно было бы выразить словами. Меня вдруг вознесло на такие высоты, моя душа преисполнилась божественного духа, и чистая, святая, могущественная сила снизошла на меня... Когда Он поднялся и внезапно оставил нас, мы вернулись на землю, но, слава Богу, мы не вернулись к прежней жизни на этой земле!.. Мы оставили Нашего Возлюбленного в Его славной темнице с тем, чтобы самим пойти вперед и служить Ему, чтобы иметь возможность распространять Его Дело и возвестить миру Его истину, и исполнились уже Его Слова: пришло время, когда должны мы расстаться, но это будет лишь расставание материальное. Души же наши соединены навеки».
Распространять благую весть — отныне Мэй Боллс преследует только эту цель. Она посвятит этому всю свою жизнь. По возвращении в Париж она основывает здесь первый европейский центр бахаи, обращает в свою веру первого британского сторонника, Томаса Брейквелла, и первого француза, ученого-востоковеда Ипполита Дрейфуса. Через общение с ней бахаи становятся Эдит МакКей, Чарльз Мейсон Рими, Лаура Барни, Агнес Александер, Джулиет Томпсон и другие.
8 мая 1902 года — ей в это время 32 года — она выходит замуж за однокашника и друга своего брата канадского архитектора Уильяма Сазерленда Максвелла, с которым она познакомилась в Париже, где он учился в Школе изящных искусств, и уезжает с ним в Монреаль. В то время он еще не был бахаи, а обратился в новую веру год спустя, став первым канадским бахаи. А их дом стал первым канадским центром бахаи.
Мэй Максвелл активно участвует в общественной жизни города. Например, в 1914 году она приглашает из Нью-Йорка учителя по системе Монтессори и в собственном доме организует первую школу подобного рода в Канаде.
В 1909 году она вновь приезжает в Акку с тем, чтобы встретиться с Абдул-Баха, и доверительно сообщает ему, что хотела бы иметь ребенка. Он говорит ей, что ее желание исполнится. И действительно, вскоре после этого в доме Максвеллов появляется маленькая Мэри. А Мэй продолжает свою апостольскую деятельность. Абдул-Баха дает ей поручения, использует в качестве связного для общения с американской и канадской общинами бахаи. Во время посещения Канады Он наносит ей визит. На четыре дня останавливается дома у Максвелл. Она организовывает большинство встреч Абдул-Баха во время пребывания в Канаде.
А когда Абдул-Баха умирает в 1921 году, это оказывается для Мэй Максвелл таким ударом, что в течение года она находится между жизнью и смертью. Ее муж, убежденный в том, что только встреча с преемником Учителя может вдохнуть в нее жизненные силы, везет ее к Шоги Эффенди. Он оказался прав. Хранитель находит нужные слова, чтобы вернуть ей спокойствие, а вместе с ним и здоровье. Она уехала из Канады в инвалидной коляске. А по возвращении смогла в полной мере возобновить свою деятельность. В 1924 году она становится членом Национального Духовного Собрания США и Канады. В 1935 году, отвечая на призыв Шоги Эффенди о распространении Веры в Европе, она предпринимает двухгодичную поездку, которая приводит ее в Мюнхен, Штутгарт, Брюссель, а затем и Лион, где она помогает создать общину. В 1940 году — новый призыв, на этот раз касающийся Латинской Америки. Этой хрупкой женщине с пошатнувшимся здоровьем было 70 лет, когда она отправилась 24 января в Аргентину через Бразилию. В Рио-де-Жанейро и Монтевидео она организует приемы, на которых знакомит приглашенных со своей верой. 27 февраля она прибывает в Буэнос-Айрес и устанавливает там первые контакты.
Через два дня она умирает из-за проблем с сердцем.
Могила Мэй Максвелл
Надгробие на ее могиле сделано по рисунку ее мужа. На нем слова: «Здесь, на том самом месте, где она боролась и пала со славой, теперь ее могила, которая станет историческим центром деятельности пионеров бахаи».
Сам Уильям Сазерленд Максвелл, скончавшийся в 1952 году, был одним из Десниц Дела Божьего. Ему мы обязаны проектом Святилища Баба на горе Кармель. Но роль семьи Максвелл в религии Бахаи этим не ограничивается. Когда у них родилась дочь Мэри, Абдул-Баха написал Мэй Максвелл: «В саду жизни расцвела роза во всей своей свежести, с нежнейшим ароматом, цветом удивительной красоты... Молю Бога, чтобы это дитя выросло и стало чудом в царстве Божьем». Роза растет и расцветает. В 1937 году, выйдя замуж за Шоги Эффенди, она принимает имя Рухийя Раббани. Именно она, при содействии Десниц Дела Божьего, сохраняет единство общины бахаи в период между смертью Шоги Эффенди и выборами высшего органа — Всемирного Дома Справедливости.
По материалам: Гувьон К., Жувьон Ф. Садовники Господа. — СПб.: Единение, 1993. — 237 с. и May Ellis Maxwell, A Compendium of Volumes of the Baha'i World I-XII, 1925-1954, стр. 516-528.
Фотографии © Bahá’í International Community