Сейид Джафар-и Йезди был выдающимся богословом, высоко чтимым жителями Йезда. Когда город посетил Вахид с просветительской задачей обучать Божьему Делу, Джафар-и Йезди принял Веру Баби. Вскоре после этого волна преследований побудила Вахида и сейида Джафара с несколькими верующими оставить Йезд и отправиться в Нейриз, провинции Фарс.
Обладая огромным авторитетом богослова и наделенный изумительным даром рассказчика, сейид Джафар под руководством Вахида начал открыто обучать Вере жителей Нейриза, и через непродолжительное время огромное число людей приняло Веру. В свою очередь его выступления породили оппозицию из правительственных кругов и духовенства. Последовали сильные репрессии, приведшие к гибели многих, в том числе и самого Вахида.
Главный инициатор чудовищных расправ, Зайн ал-Абидин-хан, градоправитель Нейриза, арестовал несколько уцелевших от погромов людей, которых намеревался замучить до смерти за разного рода провинности. Среди них был и сейид Джафар, которого в силу его знания и красноречия градоправитель считал главным виновником обращения жителей к новой вере. Набиль, известный летописец Бахаи, написал об аресте сейида Джафара следующее:
«Среди них (уцелевших от нейризского погрома) был некий сейид Джафар-и Йезди, который прежде пользовался большим влиянием, и люди относились к нему с величайшим почтением. Его столь глубоко уважали, что Зайн ал-Абидин-хан ставил его выше себя и был с ним необыкновенно обходителен и учтив. Зайн ал-Абидин-хан приказал осквернить и швырнуть в огонь тюрбан этого человека. Лишенный знака своего происхождения, сейид Джафар-и Йезди подвергся глумлению прохожих, которые осыпали его оскорблениями и насмешками». (См. А’зам Набиль-и Вестники Рассвета. Повествование о ранних днях Откровения Бахаи, стр. 141)
Столкновения в Нейризе продолжались не один месяц и привели к голоду и обнищанию. Войска, втянутые в этот конфликт, неимоверно истощили скудные запасы местных жителей. После отхода войск раздобыть провиант стало почти невыполнимой задачей, и многие бедняки умирали голодной смертью. Тем временем градоправитель накопленный запас зерна собирался продать жителям по завышенной цене. Однако, когда положение стало угрожающим, он снизил цену до приемлемой. Когда запасы оказались на исходе, сейида Джафара вывели из тюрьмы и поставили перед входом в зернохранилище. Губернатор повелел каждому, кто желает получить зерно, плюнуть сейиду Джафару в лицо. Отказаться означало лишиться своей порции.
Следующий отрывок взят из биографии сейида Джафара и повествует, какие испытания и унижения довелось вынести ему в заключении вместе со своим другом, Хаджи Мухаммад-Таки, выдающейся личностью в Нейризе и ярым последователем Баба.
«Часами этот подвижник Божьего Дела (Сейид Джафар), этот некогда почитаемый ученый муж, простаивал у дверей амбара, а проходившие мимо него сотни мужчин и женщин с чувством сильной ненависти и предвзятости плевали в его благословенное лицо. Несмотря на жестокое унижение, Ага сейид Джафар не испытывал ненависти, нетерпимости и не чувствовал себя оскорбленным. Наоборот, он оставался спокоен, сносил уготованное ему испытание и проявлял величайшую радость и любовь, а за плевки и поношения благодарил обидчиков. Достоверно известно, что однажды он заметил людей, не решавшихся подойти за своей порцией зерна. Им было явно не по душе плевать человеку в лицо. С выражением несказанного счастья он подозвал их и сказал: «Лучше подойдите за своей долей, иначе будет слишком поздно; не страшно, если вы плюнете мне в лицо — я утрусь платком». Столь редкий поступок сходен с поступком Христа и служит блестящим доказательством преобразующей силы, содержащейся в словах Богоявлений.
Простаивая у дверей амбара, сейид Джафар, вероятнее всего мысленно уносился в то дивное время в Йезде, когда каждую пятницу заканчивал проповедь с кафедры под бурное ликование широкой аудитории. И как же разителен контраст между прошлым и настоящим! Хотя он стал объектом самого подлого унижения, он был безмерно счастлив, поскольку Возлюбленный Повелитель явил пред взором его славное будущее и возложил на его главу венец вечной славы. Поэтому не удивительно, что те гадкие оскорбления не смогли погасить лучей его великой радости...
Это чудовищное испытание положило начало мучительным пыткам, уготованных ага сейид Джафару и его знаменитому товарищу. Помимо всего прочего, безжалостный градоправитель приказал принародно подвергнуть Сейида Джафара битью по пяткам. Каждое утро его провожали из тюрьмы до ворот дома состоятельного горожанина, где разыгрывался жестокий спектакль. Его били до тех пор, пока по заведенному обычаю, домочадцы либо соглядатаи не заступались за жертву, поднося денежный выкуп палачам. На следующий день сцена повторялась у другого дома. Спустя некоторое время ступни у ага сейид Джафара так распухли от ежедневных ударов, что он больше не смог ходить.
Участь его союзника, Хаджи Мухаммад Таки, оказалась не менее жестокой и ужасной. Ежедневно его приводили к дому губернатора, срывали с него одежду и погружали в пруд. Вокруг стояли люди с розгами в руках и наносили ему сильные удары. По обычаю, избиение продолжалось до тех пор, пока вода вокруг несчастного не покраснеет от крови. Однако могущественной Длани, что подняла и возвысила этих удивительных людей, было угодно остановить поток страданий, который почти поглотил их. Им была дарована жизнь, дабы обрели они величайшую из привилегий — их глаза осветились лучами неотрывного божественного взгляда Бахауллы.
После некоего сновидения жена губернатора пришла к выводу, что их следует отпустить. Она самым решительным образом обратилась к мужу и потребовала освободить заключенных, но из ее заступничества ничего не вышло. Наоборот, ее распекли за мягкость и сентиментальность. Раздосадованная из-за мужниной жестокости, она решила тайком осуществить задуманное.
По доброй воле и при поддержке нескольких верных людей она разработала собственный план освобождения и крайне осторожно сделала необходимые для побега приготовления. Затем поздно вечером двери тюрьмы открылись, заключенных вывели, посадили на ослов и приказали погонщику что было сил спешить в Харат — маленький городишко, находящийся вне юрисдикции губернатора Нейриза. В полном изнеможении мученики достигли Харата. Их ужасный вид вызвал сочувствие и сострадание у деревенского головы, чрезвычайно доброжелательно встретившего и принявшего их. В Харате они пробыли несколько месяцев, пока не окрепли и не залечили свои страшные раны. После они отправились в Йезд. Там, узнав о высылке Бахауллы в Ирак, Хаджи Мухаммад Таки отправился пешком в Багдад. Он проделал путь не менее 1500 км, предстал пред очами Бахауллы и получил от Него благословение. В знак вечной памяти о нем была явлена Суре-йе-Сабр.
Позже и ага сейид Джафар последовал примеру своего товарища. Ноги, изведавшие страшную боль, теперь послушно несли его весь долгий путь к его Повелителю; туда, где Длани Славы осыпали его божественными дарами…»
Текст по Stories of Bahá’u’lláh and Some Notable Believers by Kiser Barnes, стр. 394-398.
Сейид Джафар-и Йезди был прапрадедом другого выдающегося бахаи Адиба Тахерзаде.
