1936-2011

Бывший член Всемирного Дома Справедливости

Брисбен, Австралия – С уходом из жизни д-ра Питера Дж. Хана мировая община бахаи лишилась «выдающегося слуги». «Его жизнь была поразительна с любой точки зрения,— всегда наполненная энергичной деятельностью, отмеченная несгибаемой решимостью, стойкой преданностью идеалам и систематичностью усилий», – написал Всемирный Дом Справедливости, узнав о внезапной кончине д-ра Хана 15 июля.

Д-р Хан, умерший в возрасте 74 лет, был членом Всемирного Дома Справедливости в течение 23 лет, до своего возвращения в Австралию в мае прошлого года.

Питер Джамел Хан родился в штате Новый Южный Уэльс 12 ноября 1936 года в семье Фазал и Хукумат Хан, родом из Хасси Калан в индийской провинции Пенджаб. За четыре года до рождения сына, они стали одними из первых иммигрантов из Индии на западном побережье Австралии.

Когда Питеру было 12 лет, он, его родители и сестра стали первыми мусульманами в Австралии, принявшими Веру Бахаи. С того самого времени он посвятил свою жизнь распространению учения Бахаи, начав служение как активный молодой член общины бахаи Йерринбула.

В возрасте 21 года д-р Хан был избран членом Национального Духовного Собрания бахаи Австралии, в котором прослужил до 1963 года.

Д-р Хан стал инженером-электротехником, получив степени бакалавра точных наук (в 1956), бакалавра инженерного дела (в 1959) и доктора (в 1963) в Университете Сиднея. В период с 1963 по 1967 гг. он жил в Соединенных Штатах сначала как участник программы Фулбрайт с ученой степенью в университете Мичигана, где и остался после в качестве профессора электротехники до возвращения в Австралию в 1975 г.

Здесь он стал работать с университетом Нового Южного Уэльса, куда его приглашали читать курс лекций, а также был адъюнкт-профессором в университете Квинсленда с 1976 по 1983 гг. Кроме того, он являлся сотрудником Института инженеров Австралии, старшим сотрудником Института инженеров по электротехнике и электронике и членом редколлегии его журнала «Труды по микроволновой теории» (Transactions on Microwave Theory).

Во время своего пребывания в Соединенных Штатах д-р Хан служил в качестве члена Вспомогательной Коллегии по распространению Веры Бахаи. Позже, вернувшись в Австралию, был Континентальным Советником Австралазии до своего назначения в 1983 году в Международный Центр обучения, когда он и его супруга Джанет переехали во Всемирный Центр Бахаи в Хайфе, Израиль.

Впервые д-р Хан был избран членом Всемирного Дома Справедливости в 1987 году и прослужил в этом качестве до апреля 2010 г., когда он оставил свой пост по причине преклонного возраста и значительного объема работы, в которую он был вовлечен, выполняя служение в этом органе.

«Его значительные интеллектуальные дарования освещали каждый аспект его служения», – написал Всемирный Дом Справедливости, вспоминая в особенности вклад д-ра Хана в образование молодежи бахаи, «образцовое исполнение многочисленных административных обязанностей» и его выступления в защиту принципа равенства мужчин и женщин.

Что касается последнего аспекта, он стал соавтором книги «Продвижение женщин – взгляд бахаи» (Advancement of Women – A Baha'i Perspective) (1998), вместе со своей женой Джанет, которую Всемирный Дом Справедливости охарактеризовал как «сподвижника и преданного спутника» д-ра Хана. «Редкие красноречие и располагающий к себе юмор» д-ра Хана, как интересного оратора, вдохновляли слушателей по всему миру, «возвышая сердца, стимулируя умы и наполняя души энергией», – написал Всемирный Дом Справедливости.

Рахматулла Мухаджир родился в 1923 году в Кашане, Иран. Он был сыном Хафизуллы Хана и Исмат Ханум, преданных бахаи из семей, самоотверженно служащих Вере. У него было два брата и пять сестер. Он вырос в доме, который часто становился центром деятельности бахаи. Даже в детские годы Рахмат был хорошим учителем Веры, приводившим на встречи, посвященные изучению принципов Веры, своих школьных товарищей или даже владельца магазина на углу. Он был членом Молодежного комитета бахаи и часто проводил каникулы, путешествуя по Ирану и посещая святые места бахаи. Когда ему было девять лет, его семья вынуждена была переехать в Тегеран из-за фанатиков мусульман, призывающих исламское духовенство не признавать Веру Бахаи. Окончив школу, Рахмат два года был пионером в провинции Азербайджана. Там он проводил детские и подростковые классы, а также углубления. Затем он вернулся в Тегеран для обучения в медицинской школе, но часто прерывал свои занятия и помогал выполнять задачи Сорокапятимесячного плана Национального Духовного Собрания Бахаи Ирана. Он стал секретарем Национального комитета по пионерам. После того как план был выполнен, Рахмат вернулся к своим медицинским занятиям и с успехом завершил обучение в 1952 году.

Несколькими месяцами ранее Рахматулла женился на Иране Фурутан*; свадьба состоялась 15 октября 1951 года. После окончания учебы он хотел отправиться пионером в Саудовскую Аравию, но Хранитель посоветовал ему отложить это из-за проблем со здоровьем у его жены. Так он стал практикующим врачом в Исфахане. Позже в том же году Рахматулла вместе со своей женой смогли поехать на паломничество, где он несколько раз встречался с Хранителем и разговаривал об островах в Тихом океане и Малайзии. Паломничество к Святым Усыпальницам вновь пробудило в нем желание стать пионером. На Азиатской конференции 1953 года в Нью-Дели Национальное Духовное Собрание Бахаи Австралии и Новой Зеландии объявило, что на остров Ментави требуется врач. Рахматулла вместе с женой продали все свое имущество и отправились на пионерский пост. В феврале 1954 года они прибыли на остров Муара Сиберт. Хранитель объявил их Рыцарями Бахауллы. Рахматулла устроился на работу в Индонезийское министерство здравоохранения, получил гринкарту и каким-то чудом ему было дано направление именно на остров Ментави.

Местные жители острова Ментави раньше не имели медицинского обслуживания, и практически все страдали от тропических заболеваний. Специализацией Рахматуллы была профилактическая медицина, здесь он собирался разработать методы борьбы с малярией и другими тропическими заболеваниями. Он не только обучал Вере, но и улучшал жизнь населения. Рахмат любил этих татуированных местных жителей так, будто они были его близкими родственниками. Он часто принимал участие в их местных ритуальных церемониях, стараясь не мешать им. Он даже наносил на лицо ритуальную краску, прежде чем обследовать больного. Рахматулла научил их базовым принципам гигиены, и вскоре они обращались к нему за советом по любому вопросу. Количество местных бахаи увеличивалось. Он помог им построить новые деревни с новейшими системами канализации и центр бахаи. Местные похоронные ритуалы были заменены ритуалами в соответствии с законами Веры.

Рахматулла часто отправлялся в глубь джунглей вдоль ручьев, где он брел по пояс в воде и грязи, страдая от гнуса. Он шел изо дня в день, ночуя на циновке на земле. Он заразился самой страшной формой тропической малярии. Единственным средством связи с остальным миром была почтовая правительственная лодка, которая курсировала только один раз в 6 – 8 недель. Когда он получал письма от Хранителя, они вдохновляли его и поддерживали его дух следующие два месяца. Больше всего он радовался, когда местные жители деревень становились бахаи.

Хранитель посвятил Рахматулле множество молитв и удостоил его высокой оценки, назвав истинным пионером. Рахмат предпринял путешествие в Джакарту, чтобы помочь с покупкой Национального Хазратул Кудс. В октябре 1957 года он был возведен в ранг Десницы Дела Божиего в числе последних, удостоенных этого звания.

Когда пришла телеграмма о кончине возлюбленного Хранителя, Рахматулла находился в поездке по обучению в деревнях Явы. Дела Веры находились в критическом положении, и, несмотря на его желание остаться на посту пионера, необходимость заставила его покинуть острова. Десницы Дела Божиего, находившиеся на Святой Земле, провели месяц в молитвах, убеждая Рахматуллу покинуть людей, которых он так любил и для которых служил все это время. В течение четырех лет его служения на острове Ментави количество бахаи возросло более чем до четырех тысяч; образовалось тридцать три Местных Духовных Собрания, три из которых были сформированы при наличии ровно девяти взрослых членов общины. Была организована детская школа бахаи. На языке Ментави вышел памфлет о Вере Бахаи. Это был первый письменный документ на этом языке.

С 1958 по 1979 год он неоднократно посещал национальные центры бахаи и путешествовал в отдаленные районы, обучая Вере целые деревни. Его путешествия по всему миру были широкомасштабными. Поддерживая свою теорию о том, что все население деревень целиком должно принимать религию бахаи, он утверждал, что тогда удастся избежать проблем в будущем при установлении образа жизни бахаи.

Рахматулла посетил Филиппины, с успехом проведя большую работу по обучению. Он много раз посещал разные общины бахаи, помогая им в углублении и консолидации. В Индии происходили те же процессы: в 1961 году там было 850 бахаи, а в 1963 уже 65 тысяч. В ноябре 1979 года он сообщил в Вестник бахаи о покупке жителями деревни Хазратул Кудс и открытии школы бахаи для детей. Это стало началом основания Школы Раббани. Благодаря его усилиям также был открыт Институт Фаизи близ Индора.

В 1971 году он приехал на первую Молодежную Конференцию Западной Азии за несколько дней до ее начала и призвал молодежь пойти в колледжи и университеты для провозглашения и обучения Вере. Результатом стало 700 новых деклараций. Он вдохновил Издательский Совет на выпуск книг по низким ценам на всех индийских и других языках, которые могли бы пригодиться в большинстве областей для обучения Вере. Задуманный им информационный буклет пользовался успехом во всем мире. Он появлялся на телевидении и участвовал в радиопередачах; был принят Его Высочеством Малиетоа Танумафили II, главой Западного Самоа. Он был членом четырех составов Международного Совета с 1963 по 1978 год и участвовал в Межконтинентальной Конференции по обучению в 1978 году.

Несмотря на очень сильную усталость, Рахматулла направился в Эквадор, чтобы принять участие в специальной конференции по обучению, организованной Континентальной Коллегией Советников Южной Америки, проводимой в Кито. На второй день конференции у него случился сердечный приступ. Советник Масуд Хамси, его давний друг и частый спутник в поездках, был с ним, когда Бог призвал его к Себе. Последними словами Рахматуллы было: «Йа-Баха-Ул-Абха». В правой руке он сжимал шелковый кошелек с несколькими прядями волос Наивозлюбленного Бахауллы, которые он всегда носил с собой около сердца.

Десница Дела Божиего Рахматулла Мухаджир был похоронен вблизи Кито в чистом, похожем на драгоценный камень городе, расположенном в Андах.

Фотографии взяты с сайта http://media.bahai.org

«Выдержки из жизни ранних последователей Учения Бахауллы», Ричард Фрэнсис, 1998 год

Перевод Анны Цуркан

Этот документ в формате MS Word

* Прим. ред. Иран Фурутан - дочь Али Акбара Фурутана

Риаз-Шоги Рухани родился в Египте, в городе Александрия в 1921 году в потомственной семье бахаи. Его бабушка и дедушка были преданными бахаи и вместе с Бахауллой разделили все тяготы ссылки. Его мама, иранка по происхождению, родилась в тюрьме г. Акка. Именно Бахаулла дал ей имя Моррасса, что означает – драгоценный камень, и посвятил одну из своих скрижалей.

Моррассе было 5 лет на тот момент, когда Бахаулла вознесся к Богу. Мама господина Рухани была воспитана в доме лично Абдул-Баха, который в последствии организовал и ее свадьбу с одним египетским бахаи, будущим отцом господина Рухани.

Господин Рухани учился на факультете философии, когда в 1953 году Шоги Эффенди возвестил о новом, самом грандиозном за всю историю бахаи, всеобъемлющем плане, названном "Десятилетний Крестовый Поход". Предстояло начать распространение веры в 132 странах и крупных регионах, укрепить уже существующие общины в 120 государствах и административных территориях. Господин Рухани вынужден был оставить учебу в университете, чтобы поехать пионером в испанскую Сахару. По словам самого господина Рухани, на тот момент вопроса выбора даже не существовало. Это нужно было для Веры и для его сердца. Он предпринимал множество попыток по запросу визы в Сахару, но так и не смог ее получить, так как в то время эта территория считалась военной базой.

После неудачных попыток получить визу, он отправляется в Испанию, где формирует Собрание недалеко от Барселоны в городе Таррасса. Затем едет на Канарские острова, где создает сразу несколько Собраний в течение двух лет. Именно поэтому, впоследствии Шоги Эффенди заслуженно присваивает ему титул «Рыцарь Бахауллы». Это звание он получил, будучи первым бахаи, распространившим веру на Канарских островах. В архивах господина Рухани хранятся письма, написанные рукой Шоги Эффенди.

Согласно замыслу Хранителя, имена Рыцарей Бахауллы, начертанные на Свитке Славы, со временем должны были поместить под порогом Усыпальницы Бахауллы.

Завершив свою миссию на Канарских островах, он едет в Марокко, где женится. Его жена, иранка по маминой стороне, приходилась дальней родственницей Бахаулле. В Марокко господин Рухани работает переводчиком у короля.

В последующие 30 лет семья Рухани служила пионерами в Марокко, параллельно совершая поездки по обучению Вере в Африку. Общины бахаи в этой стране увеличивались и становились все более влиятельными.

За всю свою жизнь они посетили для распространения Веры более 80 стран и островов. В их число входили бывшие страны коммунистического режима, такие как Югославия, Болгария, Румыния.

В дальнейшем, в связи с государственным переворотом в этой стране и начавшимися гонениями на бахаи, семья Рухани не может больше оставаться там и по совету Всемирного Дома Справедливости отправляется в 1984 году во Францию.

В 1984 году город Руан считался приоритетным городом, так как ранее в Руане не было ни одного пионера. Еще раньше, живя в Англии, Шоги Эффенди считал город Руан приоритетным, который таит в себе большое будущее... И в этом городе семья Рухани в течение 6 месяцев формирует Местное Собрание.

В 2002 году Национальное Духовное Собрание Франции попросило Риаз-Шоги и его жену госпожу Рухани, в девичестве Исфахани, отправиться пионерами на Кипр. На этот момент им было уже по 80 лет. Они живо откликнулись на призыв. Прослужив на острове 7 лет, в 2008 году супруги Рухани вынуждены были снова вернуться в Руан из-за проблем со здоровьем.

По сей день, в возрасте 89 лет, господин и госпожа Рухани продолжают служить Вере, совершают поездки по приоритетным городам Франции и принимают участие во встречах и проектах общины.

Семья Рухани насчитывает 7 поколений бахаи. Сейчас у них 6 детей. Трое из них вместе с господином Рухани служат в Местном Духовном Собрании Руана.

На данный момент (2010) в общине города Руана 12 бахаи.

Эта биография в формате MS Word

Биографии бахаи собраны на сайте BahaiArc в разделе жизнеописания.

Норвежский композитор, пишущий в жанре серьезной музыки, стремится к новой музыкальной парадигме

БЕРГЕН, Норвегия. — Несмотря на то, что он широко признан как один из ведущих норвежских композиторов, работающих в жанре современной классической музыки, Лассе Торесен не питает никаких иллюзий по поводу того, как это воспринимается широкими массами населения.

— Хотите самый яркий пример паранойи? — шутил он, сидя в зале в ожидании начала концерта на Международном музыкальном фестивале в Бергене в мае. — Это когда вы сидите во втором ряду на концерте новой классической музыки и представляете, что сзади вас сидит кто-то еще.

Говоря более серьезно, он пояснил: «Я осознаю, что молодое поколение все меньше и меньше стремится слушать классическую музыку. Поэтому я привык к небольшим аудиториям. Когда я разменял третий десяток, я оказался перед выбором: играть джаз или поп-музыку. Но я решил, что будет лучше исполнять свои произведения для публики, которая пришла скорее слушать музыку, чем пить пиво».

Ближе к главному, Д-р Торесен преследует возвышенную цель, идущую наперекор преобладающим тенденциям в современной музыке — создать новый, духовно ориентированный стиль музыкальных произведений, отражающий то, что он понимает как религиозную парадигму сегодняшнего дня. И, действительно, способность д-ра Торесена сочетать искусство и религию является тем стержнем, который в его работах по достоинству оценивают музыковеды. Лауреат Премии норвежской критики 1987 года, он был также удостоен награды Норвежского общества композиторов «Произведение года» в 1995 году и избран главным композитором престижного Международного музыкального фестиваля в Бергене в 1996 году. В 1997 году одно из его сочинений было исполнено знаменитой норвежской оперной певицей Анне-Лизе Бернтсен на церемонии открытия Форума неправительственных организаций на Всемирной встрече на высшем уровне по социальному развитию в Копенгагене.

- Нельзя сказать, чтобы о нем говорили все время, как о популярных звездах, - отметила Мона Левин, редактор ведущего национального музыкального журнала "Слушайте Норвегию". - Но я люблю музыку Лассе. Она прозрачна. Она создает ауру, отличающую ее от огромного количества других музыкальных творений нашего времени. Его музыка приятна для слуха, но за всем этим стоит вселенная мыслей, идей и религиозное чувство.

Музыка и медитация

В этом отношении творческая карьера д-ра Торесена вполне соответствует новому витку его популярности. Осенью 1997 г. ведущая норвежская хоровая капелла исполнила новую серию его произведений перед очарованной аудиторией в зале Университета Осло, месте, где до 1995 года проходили церемонии награждения лауреатов Нобелевской премии. Запись компакт-диска, сделанная тогда с этого концерта, завоевала признание специалистов по современной классической музыке в стране.

Наряду с этим, летом 1998 г. британский издательский дом «Джордж Рональд» начал готовить к изданию английский перевод книги д-ра Торесена. Озаглавленная «Отпирая врата сердца», она также посвящена духовным проблемам и содержит глубокий анализ приемов медитации, предложенных в произведениях бахаи, — тема, до сих пор слабо представленная в печати.

Общение в течение нескольких дней с д-ром Торесеном дает некоторое представление о том, каким образом сила интеллекта и духовные качества могут быть синтезированы в единое художественное видение.

— Музыка и медитация очень похожи, — поясняет доктор Торесен. — Для Запада традиционна связь музыки с экзистенциональными, религиозными и философскими вопросами. И воплощение этих идей с помощью звуков, конечно, может быть более выразительным и глубоким в классической музыке по сравнению с традициями музыки популярной.

— Для меня моя жизнь и работа являются процессом исследования. Исследования не просто звука, но корреляции звуков в моей душе. Сущность искусства состоит в том, чтобы показать явления такими, какими они возникают в сознании, так, чтобы вы стали ближе к нашему восприятию окружающей действительности.

— Далее, если обратиться к религиозному откровению, то можно заметить, что в нем всегда используются метафоры и символы. И каждый человек на различных этапах своей жизни всегда будет находить в этих символах новые значения. В известном смысле, и искусство, и религия опираются на многозначность как на свой самый большой ресурс.

Фактически все сочинения Лассе, начиная с 1971 года, когда он стал приверженцем Веры Бахаи, включают в себя религиозные мотивы. Например, музыкальные произведения его нового диска, озаглавленного «Из сладость источающих потоков вечности», полностью основаны на отрывках из священных текстов бахаи.

— Его убеждения неотделимы от его искусства, — отметил Осе Кливленд, бывший министр культуры Норвегии, долгое время знакомый с творчеством Торсена. — В нашей скандинавской культуре большинство людей считают религию чем-то весьма индивидуальным, чем-то, чем вы занимаетесь в свободное время. Но у Лассе все иначе.

Будучи далеко не сентиментальными или слащавыми, произведения д-ра Торесена чрезвычайно сложны по своей мелодике, ритму и оркестровке, они многого требуют от исполнителей. Первый хоровой коллектив, предпринявший попытку исполнить ряд сочинений диска «Из сладость источающих потоков вечности», отказался от этого на полпути к поставленной цели, обнаружив, что одно из произведений слишком сложно для того, чтобы подготовить его за отведенное время.

— Это трудная для исполнения музыка, — считает Питер Торнквист, председатель правления «Хора норвежских солистов», который прошлой осенью впервые успешно исполнил все произведения, записанные на этом диске. Г-н Торнквист, однако, полагает, что результат стоил усилий.

— Концерт шел поздним вечером, и публика вела себя несколько шумно и обеспокоенно, — сказал он, пояснив, что никто не знал, чего следует ожидать. — Но с первого момента и в течение всех семидесяти минут хоровой музыки аудитория слушала ее, затаив дыхание — никто даже не прошелестел программкой. Атмосфера была абсолютно священной. Это был опыт восприятия религиозного послания, послания, сделанного не в форме проповеди, а в художественном изложении. Не возникает никаких явных ассоциаций с вашим прежним опытом восприятия музыки.

Д-р Торесен скромен в отношении своих достижений, отмечая, что, несмотря на шумное одобрение критики, пока продано лишь несколько экземпляров диска. Тем не менее, несомненно, он счастлив, что слушатели смогли увидеть связь между духовностью и его творчеством.

— Как и все другие великие религии, Вера Бахаи фундаментально мистична, — писал доктор Торесен в примечаниях к «Сладость источающим потокам вечности». — Человеческий дух должен проходить через метаморфозы и подвергаться преобразованиям до тех пор, пока он не станет отражать Божественные качества. Важными средствами достижения этого являются молитва и медитация, а музыка может быть использована для усиления их воздействия.

— Согласно священным писаниям религии Бахаи, музыка — это лестница, по которой душа может восходить к горним сферам духа. Я надеюсь, что этот синтез Священных Текстов и музыки даст слушателю способность проникновения в суть вечного и незримого царства, скрытого в сердцах людей.

Во время своего пребывания в Бергене в прошлом году Лассе Торесен посетил дом Эдварда Грига, самого знаменитого норвежского композитора. Там он был удостоен чести сыграть на пианино Грига. На заднем плане - туристы, слушающие его игру.

Жизнь как исследование

Благодаря музыке и медитации жизнь д-ра Торесена стала исследованием этих сфер, превратилась в постоянный поиск средств для понимания процесса преобразования духовного мира личности и той роли, которую может играть музыка в ее развитии.

Родившийся 18 октября 1949 года в Осло, сын директора маленькой типографии, поднявшегося из самых низов рабочего класса, д-р Торесен говорит, что он любил музыку почти с тех пор, как помнит себя. По инициативе родителей, в семилетнем возрасте он начал брать уроки игры на фортепьяно, в 15 лет был аккомпаниатором школьного хора, в 16 лет он сочинил свое первое музыкальное произведение.

Ребенком он был «естественно религиозен». Но к тому времени, когда он написал свое первое произведение, Лассе начал подвергать сомнению то, чему его учили. «Атмосфера в моей школе была высоко интеллектуальной, и я вскоре стал убежденным атеистом, — рассказывает он. – И, как молодому интеллектуалу, мне так или иначе казалось нелогичным верить в Бога».

Однако в 1968 году, в год, когда он окончил школу, ряд событий заставил доктора Торесена пересмотреть свои взгляды. У его отца случился сердечный приступ. Сам он был призван для прохождения обязательной военной службы. И его девушка, с которой он дружил долгое время и которая оказала серьезное влияние на его атеизм, ушла от него.

— Но более всего это был удар, вызванный смертью моего отца, — говорит он. — Раньше я не осознавал реальности смерти. И внезапно я, будучи атеистом, столкнулся с пониманием того, что это удел каждого. И это заставило меня пережить тяжелый душевный кризис.

Уже успев отвергнуть Христианство, в поисках душевной гармонии он обратился к другим направлениям религиозной мысли. Он стал изучать греческую философию, а также буддистские и индуистские писания, и практиковаться в медитации. «Это открыло мне целый ранее незнакомый мир, — вспоминает он. — В начале семидесятых годов я иногда по четыре часа в день занимался медитацией и упражнениями йоги». В это же время он изучал философию в Университете Осло и музыкальную композицию в консерватории.

Раскаленное железо

— В течение этого периода я принял два решения: единственная вещь, ради которой стоит жить — это жизнь вечная, и единственное, чем я могу заниматься — это сочинять музыку, — говорит он. — Я иногда думаю, что все мы наделены железным стержнем в наших душах, и только пылающими чувствами вы можете изогнуть его в определенном направлении. И если вы однажды изогнули его, и он остывает, то именно он в известной мере и определяет основные принципы вашей жизни. Таким образом, я с тех пор придерживаюсь этих двух решений.

В 1971 году, проходя летний курс по медитации, он услышал о Вере Бахаи. «Я готовил обед, у меня на сковороде подгорела еда, и я пошел к соседям узнать, нет ли у них необходимой для ее очистки щетки, — рассказывает он. — Они проводили ознакомительное собрание по Вере Бахаи, и я остался».

Ему дали книгу писаний Бахауллы, основателя Веры. «Она очень сильно выглядела как Божественное откровение, — рассказывает д-р Торесен. — Это близко согласовывалось с моими представлениями о буддизме и Бхагавад-гите. И, судя по всему, она также полностью подходила к ситуации в сегодняшнем мире. Потому что я был членом организации "Фронт красных студентов" и у меня было представление о мировых проблемах».

Вскоре Вера глубоко захватила доктора Торесена. В 1975 году он совершил паломничество во Всемирный центр бахаи в Хайфе, Израиль. В следующем году он был избран секретарем национальной общины бахаи Норвегии. Это исполняемая на общественных началах неоплачиваемая должность, которая, однако, требует значительной повседневной административной работы. Доктор Торесен служил на этом посту в течение трех лет, до 1979 года.

В этот период к нему стал приходить успех как к композитору. В 1976 году его первое камерное сочинение, «Сад», было представлено в программе камерной музыки Концертного зала Осло, что явилось его достижением как композитора. А в 1979 году ему была заказана мультимедийная работа «Скапельсер» («Создания»), премьера которой была исполнена на праздновании десятой годовщины Центра искусств «Ховикуден». Позже она легла в основу телевизионной балетной постановки.

Тем временем, по мере роста своей творческой карьеры, д-р Торесен занял должность профессора Норвежской государственной музыкальной академии, где он преподает до сих пор. Широко известны, с одной стороны, его знания и опыт в области создания электронной музыки, а с другой — в изучении исконной норвежской народной музыки, откуда он черпает ее своеобразные ритмы и тональности.

— Его музыка диалектически включает в себя и простейшие, и необычайно сложные элементы, — писала г-жа Левин в журнале «Слушайте Норвегию» два года назад. — Его образы задумываются и воплощаются в целостной комбинации созвучий, рассчитанных с помощью математических формул и эмоциональных душевных оттенков, которые часто приходят из народных источников — устных преданий, хоровых традиций, григорианских песнопений.

Доктор Торесен излагает это проще. «Мой успех не столь сногсшибателен, как у других композиторов и музыкантов, — говорит он. — Мне нравится постигать новые сферы. Этот мой интерес заключается не только в поиске, но и различия между вещами. Таким образом, вы начинаете чувствовать, насколько разнообразно человечество. Это воплощается в видении вещей и явлений с точки зрения другого человека. И я думаю, что это полезно».

http://www.onecountry.org/e101/e10108as.htm

Переведено с английского из Бюллетеня Международного Сообщества Бахаи

Volume 10, Issue 1 / April-June 1998